Сулейманова Саджида Гадельшевна

Материал из Милләттәшләр
(перенаправлено с «Сажидой Сулеймановой»)
Перейти к: навигация, поиск
Саҗидә Сөләйманова
(1926-1980)

САҖИДӘ СӨЛӘЙМАНОВА
САЖИДА ГАДЕЛЫНЕВНА СУЛЕЙМАНОВА

(1926-1980)
(Саҗидә Гадел кызы Сөләйманова)
Писательница, поэтесса, Заслуженный работник культуры Татарской АССР

Биография

  • Родилась 3 октября 1926 года в селе ЮГАРЫ ТӘТЕШЛЕ (Верхние Татышлы) Янаульского района Башкирской АССР.
    Жена Адиба Маликова.
    • Глубинка - вокруг леса, поля, луга. Отец был красноармейцем-двадцатипятитысячником, мобилизованным создавать в этих местах колхозы. Но колхоз не спас его ни от катка репрессий, ни от жестокого голода 1930-х годов. На руках у матери остались семеро детишек мал мала меньше. Старшей была Сажида. «Не было одежд из шелка у меня» - напишет она потом о своем детстве.
    • С началом войны отец попросился в штрафной батальон, прошел всю войну, вернулся в исполосованной осколками шинели с совершенно седой головой.
  • 1950 год - окончила исторический факультет Башкирского пединститута.
    • Успевает поработать преподавателем истории в селе Аскарово на самом востоке Башкирии.
    • Так она напишет об этом периоде своей жизни: «Не стучитесь под вечер, Джигиты, в окно, Не зовите играть, Не дарите улыбки - Мне отныне на белой бумаге дано Исправлять чьи-то первые в жизни ошибки». Но джигит в её жизни, конечно же, появился. Когда она уезжала железной дорогой в Аскарово, он, студент знаменитого Литературного института имени Максима Горького, тем же поездом приехал из Москвы домой погостить. Они, казалось бы, могли и не встретиться никогда. Но помогли их отцы-односельчане, повстречавшиеся на перроне, после того как один проводил дочь, а другой дождался сына. Гадельша показал Малику и его сыну Адибу фотографию Сажиды. А через некоторое время Сажида получила от бывшего фронтовика и будущего писателя письмо. Завязалась переписка. Вскоре она стала женой джигита. За плечами 7 лет войны, которая для него началась еще в 1939 году. За изгнание с острова Сахалин японцев отмечен боевыми наградами. Он уже поэт и прозаик и едет с молодой женой в город Мензелинск собкором республиканской газеты.
    • В Мензелинске, где их единственным имуществом поначалу был большой фанерный чемодан, появился сын-первенец. Она снова работает учителем истории в школе. И снова в тетрадочке украдкой записываются строки, размышления о жизни, судьбе, юности, которую она подарила любимому. «Так когда же уходит юность? Когда родятся дети? Или когда на твоих глазах вырастает новое поколение? Учитель счастлив тем, что, общаясь с юностью своих учеников, остается всегда молодым».
  • 1955 год - переезжает в Альметьевск.
    • 1955-73 годы - преподаватель техникума.
      • Между тем в Альметьевске, куда перевели корпункт мужа, за партами нефтяного техникума перед ней сидели не школьники, а бывшие солдаты, приехавшие поднимать «большую нефть». И ей приходится принимать экзамены по истории у тех, кто её делал своими руками.
    • С 1973 года - работала лектором горкома КПСС, редактором городского радиовещания.
      • Однажды у них остановились известные татарские поэты Хасан Туфан и Сибгат Хаким. Обсуждали рукописи молодых поэтов, не все им нравилось в прочитанных стихах. Что-то подсказало и ей незаметно подложить свои стихи на суд мэтров. Листочки были не подписаны. И вот раздаются восторженные возгласы Хасана Туфана. Стихи понравились! Вот это настоящее! Значит, состоялся поэт! Сажида набралась смелости и отправила свои стихи для публикации. Их печатали «Литературная газета» и «Литературная Россия». Рядом с нефтяным фонтаном забил чистый родник её поэзии. Её включают в состав редколлегии журнала «АЗАТ ХАТЫН (Освобождённая женщина)». И она добросовестно отвечает на каждое письмо (а они приходили пачками!), правит молодых поэтов, участвует во встречах с читателями. Как у нас любят нагружать работой добросовестного человека! Одновременно она же лектор горкома КПСС, выезжающий с лекциями на нефтяные промыслы и стройки, а потом главный редактор и диктор радиовещания в Альметьевске.
  • В начале 1960 годов - начала печататься.
    • Параллельно жена и мать. От женской работы её никто не освободил. Вместе с мужем она обрабатывает за городом свои шесть соток. Заготовки - компоты, варенья, соленья. И стихи. Они не отпускают её! В них, на первый взгляд простых и безыскусных, на самом деле глубокие раздумья о жизни, любви, верности, долге. Она умеет увидеть в малом большое! В стихах её неравнодушие к судьбам тех, кто рядом, и к судьбам людей всей Земли. Они очень лиричны по содержанию и чем-то близки поэзии Есенина. Ведь она тоже выросла среди природы. Хасан Туфан называл её татарской Ахматовой. Но сама она любила и считала ближе поэзию Марины Цветаевой.
  • В 1975 году - ей сделали первую операцию. И сразу же полились стихи, которые она посвятила оперировавшему ее хирургу Виктору Полякову.
    • К сожалению, жизнь подтвердила и в этот раз, что в 90 процентах из 100 хорошие поэты в России долго не живут. Эта коварная болезнь лет пять сидит в человеке, подтачивая организм, который все чаще и чаще подвергается недомоганиям, а потом схватит резко и уже не отпустит. И врач будет объяснять родственникам, что всё слишком поздно.
    • А вот такого от больной никто не ожидал! Она попросила своего доктора разрешить присутствовать на его операциях. Она задумала написать книгу о враче, поэтому должна все увидеть сама. Зрелище не для слабонервных, но ей разрешили. Дали белый халат, шапочку. И она, сама еще слабая, выдержала. Эти впечатления отразятся потом на страницах ее повести «Гульбадран» (в русском варианте - «Дикая рябина»), во многом автобиографичной. Операция подарила поэтессе пять лет жизни. Самых плодотворных в её творчестве. Она писала, торопясь, словно хотела успеть вылить всё что накопилось в душе. Обид на жизнь у неё никогда не было. Может, оттого, что принимала её такой, какая она есть. И была в этом мудрость философа и женщины-матери. Она успела помочь младшему сыну в выборе жизненного пути (он поступил на исторический факультет КГУ). Успела поездить по стране в составе различных делегаций.
  • Умерла 10 мая 1980 года в Альметьевске Татарской АССР.
    • Ей не было тогда и 54 лет. Но словно назло коварной болезни своё последнее стихотворение она назвала «Здравствуй, жизнь!».

Творчество

По жизни она пахарь. Работа, дом, хозяйство… Ежедневные женские заботы: накормить, обстирать, отутюжить, что-то зашить… и стихи. Они зовут к себе. Властно заставляя плести кружево строк, удивляться увиденному и записывать это в тетрадь. Осознает ли она себя поэтом? Ведь в круговороте будней не всем, как будто в ухо, кто-то шепчет рифмованные строчки. Не все за ежедневной суетой видят красоту окружающего мира.
Если вы откроете сборник её стихов, она покорит сразу и навсегда и всё расскажет о себе сама. В стихах её жизнь и судьба. Огромный мир природы и людей, частицей которого она себя ощущала. Сын Анвар до сих пор удивляется: «Откуда в ней этот дар? В заурядной сельской местности с неброским пейзажем. Ни величественных гор, ни больших рек. Но настоящий поэт умеет увидеть красоту во всем что вокруг него. Значит, искра божья все-таки существует?!»
Она любила петь, накрывать стол, копаться в земле, смотреть на звезды и пролетающих над селом гусей. Даже в последних стихах, что продолжали «жужжать», по её выражению, у неё в голове, нет ни депрессии, ни упадка. А может, не хотела она пугать скорым концом своих близких? Ведь дав пять лет передышки, болезнь снова протянула к ней костлявую руку. Бывший главный хирург Татарстана Михаил Розенгартен писал в своих воспоминаниях: «Я увлекся её стихами настолько, что не заметил, как перед глазами возник образ женщины, с которою волею судьбы довелось познакомиться в последний год её жизни». Его друг - заведующий хирургией альметьевской больницы Виктор Поляков, пригласил Розенгартена на консультацию к тяжелобольной. «Короткий перелёт самолетом, и вот на меня смотрят огромные голубовато-карие глаза (да-да, у неё был такой редкий цвет глаз)». Она знала, что жить ей недолго. В беседах с медицинским светилом из Казани на болезнь не жаловалась. Говорила о поэзии: «Вы посмотрите вокруг, ведь вся жизнь - это поэзия». Лишь один раз расплакалась. «Жаль... Как много хочется в стихах мне изложить, сказать и долюбить». Встреча эта поразила Михаила Розенгартена.

Признание

Источники